23 февраля 2013 года – 135 лет со дня рождения создателя иконы нового времени, Чёрного квадрата, Казимира Малевича.

Хочется сказать от него лично: «Между искусством творить и искусством повторить – две большие разницы».

«Всегда требуют, чтобы искусство было понятно. Но никогда не требуют от себя приспособить свою голову к пониманию».

Что же всё-таки означает его Чёрный квадрат? Или вообще СУПРЕМАТИЗМ? Авторский термин художника, означающий ВЫСШЕЕ ИСКУССТВО. Он, создатель и утвердитель новых идей в искусстве начала 20 века, когда все старые исчерпали себя, ринулся в бездну этой безмерной пропасти, чтобы освободиться из паутины ложного положения, в котором оказались искусство и художник к концу уже 19 века.

На все вопросы оптики, поставленные эпохой Возрождения, искусством уже отвечено. Остаться формой развлечения (как оказаться сегодня в отпуске на необитаемом острове без спичек, но зная, что в определённый день за тобой прилетит вертолёт) – это мелко. Повторять других и самого себя, топчась на месте, но делая вид, что движешься вперёд? Это неинтересно, да и просто нечестно. А ведь природой искусства всегда была правда.

Тогда ничего не остаётся, как погибнуть в той бесконечности вселенной, где нет места ни тени, ни свету, ни горизонтали, ни вертикали, ни верху, ни низу, ни лево, ни право, ни высоко, ни низко, ни далеко, ни близко, ни глубоко, ни мелко, ни рельефно, ни плоско, ни цветно, ни бесцветно. Но есть свобода и радость освобождения. У Иосифа Бродского есть стихотворение «Осенний крик ястреба». Оно о птице, которая в упоении полётом пересекла границу гравитации и, погибнув, упала ввысь. А Малевич «прорвал синий абажур цветных ограничений, вышел в белое». После экскурсии в чёрное. И преобразовался «до нуля форм». Только и всего. Этот путь подсказал ему ещё Ньютон.

Малевич первым вышел в открытый космос без скафандра. Разумеется, он дорого за это заплатил. То, что его ускоренная системой смерть наступила не сразу, а лишь в 1935 году, ничего не значит. Двадцать лет для истории – ничто. Его пытали в Большом доме на Литейном проспекте Ленинграда. Его семью лишали хлебных карточек. А он оставался верен своей идее. Он не то чтобы не хотел встать под знамя нарождающегося пресловутого соцреализма, о котором праотец этой идеологии – Горький - честно скажет позже, что нет никакого социалистического реализма, а есть спекулятивное коммерческое искусство. Малевич просто не мог стать другим.

Его супрематизм – «система твёрдая, холодная, без улыбки, приводится в движение философской мыслью». Создав общество УНОВИС (Утвердители НОВого ИСкусства), он и дочь свою назвал Уной. И похоронен друзьями–художникам в супрематическом гробу, изготовленному по его проекту. Рискуя всем, они пронесли его на руках через весь Невский проспект. «Преображая мир, я иду к своему преображению, и, может быть, в последний день своего переустройства я перейду в новую форму, оставив свой нынешний образ в угасающем зелёном животном мире».

Губители искусства и обманщики людей, к которым порой хотят отнести Малевича, по таким тернистым путям жизни не ходят. Тем более что в свой Чёрный квадрат Малевич, в продолжение романтической традиции 19 века, невольно заключил всё же все эмоции, радости и горести, когда-либо имевшие место в искусстве и ещё могущие в нём случиться. И предоставил их нам на выбор, освободив от неминуемо навязываемого нам любым традиционным произведением художнического субьективизма переживания. И это его нам подарок, как художника.

Написав свой Чёрный квадрат, Малевич не мог ни есть, ни спать и сам не понимал, что сделал. Он поместил в нём все краски нашего земного и запредельного Земле мира, когда-нибудь рождавшиеся с утренней зарёй и умиравшие с вечерней. Ведь со времён Ньютона стало очевидно: семицветная радуга рождается из светового луча – прозрачного нецвета, который мы условно называем белым цветом и уходит в чёрный нецвет тьмы, чтобы родиться вновь. Это закон жизни и смерти.

Продолжение в след. номере «ТУ»